О. Ювеналий Мокрицкий. (16.10.1911 - 01.05.2002).

Имя Ювеналия Мокрицкого навсегда вписано в историю украинского сакрального искусства, он – классик иконописи ХХ века, продолживший традицию создания высокохудожественных произведений, хранящихся в сакральных сооружениях по всему миру.

"Боже, очисти и просвети душу Твоего недостойного раба, веди его руку, чтобы она смогла достойно и богоугодно изобразить святую икону", - так молился иконописец перед началом работы.



В 1993 г. отец Ювеналий (в мире - Иосиф Мокрицкий) впервые после длительного пребывания за пределами Украины посетил Львов. Именно тогда у автора была возможность пообщаться с иеромонахом Студитского устава, чрезвычайно интересным человеком, услышать из первых уст отдельные факты биографии известного иконописца – особенные те, что были связаны с Галицией.

Иосиф Мокрицкий родился 16 октября 1911 года в селе Хлоповка (ныне Гусятинский район Тернопольской области) в богатой многодетной семье столяра (в семье было четверо сыновей и четверо дочерей). Воспитывался в древних украинских традициях и глубокой христианской вере. Кроме самого Иосифа, три его сестры посвятили всю свою жизнь служению Богу, приняв монашество.

Учась в народной школе в Хоросткове, болезненный юноша выделялся, однако, среди других детей не только этим, но и хорошими способностями к рисованию. Их заметил сельский священник, который заопековался малым прихожанином – отправил его в Карпаты, на приход к отцу-студиту Андрею Абрагамовичу, для улучшения здоровья.

Так судьба свела юного Иосифа с монахами-студитами. Именно в их Унивской лавре произошла судьбоносная встреча. Митрополит Андрей, взглянув на юношу, сказал: "Хорошо, что хочешь вступить в монастырь, потому что в мире ты бы пропал". Так в 18-летнем возрасте Мокрицкий начал в Униве свое монашеское служение.

В те годы митрополит Андрей реализовывал одну из своих "художественных" идей. О ней, в частности, рассказал на страницах одного из журналов известный австрийский искусствовед В.Борн – после встречи и долгого разговора с Шептицким в его резиденции на Святоюрской горе: "Митрополит рассказал о своей недавней попытке оживить старую иконопись и показал мне несколько в византийском характере исполненных образов Святых, рисованных в основанной через Него художественной школе в Студитском монастыре. В этой школе оживлены под руководством молодого маляра Дядынюка старые техники. Труды школы очень интересны, тем более что византийское искусство все больше заинтересовывает знатоков".

Для Митрополита было чрезвычайно важным создание художественной школы, которая целенаправленно уделяла бы наибольшее внимание церковному иконотворчеству. Для этого необходимо было организовать учебный процесс, направленный на изучение сакральной культуры, а главное – проведение практических занятий по созданию вещей церковного назначения. Надо было привлечь художника-профессионала, который бы обладал соответствующими знаниями и имел практику и опыт изготовления произведений церковного обихода, имел весомые наработки в этом направлении. Речь шла о человеке, который взялся бы возглавить художественную школу с программой исключительно церковного направления. Воспитанниками создаваемой Митрополитом художественной школы с узкой специализацией, должны быть молодые ребята-семинаристы или монахи, которые, обладая способностями к рисованию, весь свой талант направляли бы на создание художественных вещей, предназначенных для церковного обихода: исполнения стенописи, иконописи. По сути, задумывая такое учебное заведение, Митрополит хотел восстановить давнюю традицию воспитания "истинного богомаза" - художника-профессионала, который, овладев всеми "тайнами" иконописания, с разрешения и благословения Господа, будет создавать профессионально совершенные, высокодуховные творения, предназначенные для проведения церковных таинств. Ведь в древние времена такие вещи создавали в художественных школах при монастырях или в заведениях, которыми занимались церковные институции.

Художественную школу с воспитанием высокопрофессиональных "богомазов" Митрополит решил создать при монастыре отцов Студитов в Униве.

С первых лет пребывания в должности унивского игумена о. Климентий (родной брат митрополита Андрея), кроме исполнения остальных обязанностей, занимался воспитанием нового поколения монахов-иконописцев.

В 1927 г. при монастыре оо. Студитов начала свою деятельность художественная мастерская, на которую в дальнейшем была возложена задача на высоком профессиональном уровне готовить художников, которые в стенах монастыря будут заниматься церковным иконотворчеством. Возглавить это заведение Митрополит предложил известному в то время художнику – Михаилу Осинчуку. Выбор митрополита Андрея в отношении человека, возглавляющего иконописную школу оо. Студитов, был совершенно оправданным: на Осинчука как практикующего художника была возложена кропотливая работа создания и функционирования иконописной школы, обучение в которой первоначально должно быть ориентировано на традиции византийской живописи, а практические навыки монахов или семинаристов – на совершенное изучение сложной техники создания стенописи. По предложению Шептицкого возглавить учебный процесс в монастыре, Осинчук согласился и проработал в художественной школе до 1929 года.

Поскольку Н.Осинчук в течение двух лет выполнил поставленную задачу и завершил педагогическую работу в школе (срок контракта был завершен), осенью того же года митрополит Андрей пригласил к работе еще одного известного художника – Василия Дядынюка, кроме обязательных предметов (изучение иконописи) , стенописи, технологий и др.), ввел в учебную программу дополнительные: работу с металлами (чекан), резчик, золотарство, изготовление эмалей. Кроме того, были введены дополнительные предметы, необходимые для усовершенствования уровня художественного образования: рисунок (академический), анатомию, перспективу, историю искусства, "химию малярную" и даже "фото-цинко-литографию". Под непосредственным руководством Дядынюка художественную школу оо. Студитов посещали и ученики М.Осинчука, которые учились предыдущие два года (схимонах Висарион и брат Филотей, Анатолий Яблонский), а также новоприбывшие: о. Александр, брат Иосиф Мокрицкий, брат Михаил Высоцкий, брат Марьян Пигель и другие.

Главной "практикой" для художников-студитов во время учебы была "работа в материале на объектах": непосредственное участие в изготовлении стенописи или иконописи, резьбе иконостаса и т.д. Участие воспитанников школы в практической реализации проектов указывали на то, что в школе они получали полноценные знания и практические навыки качественного выполнения необходимых работ.

В стенах художественной школы оо. Студитов учились художники, имена которых хорошо известны в истории украинского искусства ХХ века: стипендиат Митрополита Анатолий Яблонский; Марьян Пигель (в миру Михаил), многолетний сотрудник Национального музея во Львове в послевоенное время, и монах-иконописец о. Ювеналий, имевший счастье сотрудничать с Иосифом Слепым над созданием славных икон храма св. Софии в Риме.

После провозглашения независимости Украины о. Ювеналий впервые приехал во Львов. Он посетил места, которые были для него родными и близкими: Унив, Святоюрскую гору, Армянский собор (в 1993-м это были "закрытые фонды" Национального музея). Ностальгически вспоминал о юных годах, проведенных в Галиции, рассказывал о своей жизни…

Во время учебы в художественной школе оо. Студитов Мокрицкий подружился с братом-студитом Атаназием (Кольбенко), которым заботился митрополит Андрей (вероятнее всего, речь шла об Атанасе Кольбенко, который много лет служил Митрополиту и был одним из последних, кто разговаривал с Владыкой перед его уходом в вечность). Вместе с братом Атаназием Мокрицкий часто бывал на каникулах в летней резиденции Митрополита в Подлютом. По воспоминаниям о. Ювеналия, неоднократно отдыхая после обеда, Митрополит предлагал юношам нарисовать его, а после сеанса, осматривая рисунки, со смехом говорил: "Как сову, меня нарисовали".

Вообще отец Ювеналий с особой любовью рассказывал о митрополите Андрее. Наблюдая искреннее увлечение искусством молодого иконописца, Шептицкий познакомил его с Илларионом Свенцицким, что позволило кратковременно работать со сборником древнего искусства в Национальном музее во Львове. В будущем эта краткосрочная иконописная практика пригодилась монаху, потому что на протяжении всей жизни он рисовал иконы и носил в памяти образы, исследованные в стенах музея.

Несмотря на плохое самочувствие, митрополит Андрей осенью 1943 года рукоположил Мокрицкого на священника. В сложное военное время, на церемонии было мало присутствующих: игумен-наставник о. Климентий (Шептицкий), товарищ Ювеналия – брат Атаназий, две сестры Ювеналия, монахини, и слуга Митрополита – г. Гавриляк.

Обо всем этом о. Ювеналий рассказывал в частных разговорах во время проходов по улицам Львова, ностальгически вспоминая счастливые молодые годы, затем омраченные политическими катаклизмами, начатыми в Галиции в 1939 году, а затем войной.

До того момента, пока фронт не придвинулся к Галиции, молодой священник находился в карпатском монастыре в Лужках, а с приходом советских войск был вынужден несколько лет бродить по Европе, пока в конце концов не эмигрировал за океан.

Своей первой большой работой – образами для иконостаса монастыря оо. Василиан на улице св. Иосафата в Риме – был не очень доволен. Самокритически относясь к этому труду, констатировал: "Эти работы стилистически иные, чем более поздние… натуралистические". Иконопись была сделана по заказу протоархимандрита о. Т.Галущинского. Тогда же написал иконы для монастыря сестер бенедиктинок в Швейцарии, который, к сожалению, сейчас уже не существует.

В 1950-х годах по просьбе настоятеля церкви города Бурлингтони (Канада, Оквил) отец Ювеналий написал икону Успения Пресвятой Богородицы. Уже позже, в 1970-х, во время второго приезда в Канаду Ювеналий Мокрицкий создал комплекс икон для иконостаса в Миссисагуа (возле Торонто).

После освобождения из заключения глава Украинской Католической Церкви Блаженнейший Патриарх Иосиф Слепой переезжает в Рим и в 1967 году начинает строительство собора Святой Софии. Патриарх Иосиф сплачивает вокруг себя ведущих художников: архитектора Лучио ди Стефано, профессора Уго Мацеи из Пьетрасанта и известного украинского художника Святослава Гординского, которому было поручено проектирование интерьера храма. По просьбе Иосифа Слепого, в Рим приглашен и Ювеналий Мокрицкий, который должен был исполнять образы для иконостаса собора Святой Софии.

Как позже вспоминал отец Ювеналий, когда Блаженнейший впервые увидел встроенные в иконостас  образы Иисуса Христа и Богородицы, они ему не понравились. Но авторитетное мнение Святослава Гордынского, высоко оценившего манеру иконописи о. Ювеналия, была на стороне Мокрицкого, и он реализовал свой замысел иконостаса римской Святой Софии.

Была в жизни отца Ювеналия еще одна работа, которую он с удовольствием и высоким профессионализмом исполнил по желанию Иосифа Слепого. Блаженнейший привез из Украины старое распятие – Животворящий Крест и попросил о. Ювеналия скопировать его. Это произведение выполнено художником-иконописцем в давней национальной традиции, и сейчас трехраменный крест высотой около 120 см хранится в Украинском Католическом Университете.

Отец Ювеналий на профессиональном уровне исследовал икону, много работал в этой области, всю творческую жизнь посвятил этому уникальному виду духовного искусства, создавая непревзойденные памятники церковной культуры.

"Задача иконы – освободить зрителя от туземности, а указать ее на путь в надземность. Само собой разумеется, что иконописец должен быть  больше, чем только художником. Он должен в церковной жизни участвовать, быть человеком молитвы. Это лучшее его приготовление к намеренному им святому делу. Иконописец считает себя орудием в руках Бога, потому не подписывает свою икону. Никогда и на ум ему не придется придавать иконе какие-то черты своего лица, как это часто бывает в западном церковном искусстве. А уж прямо богохульством он считал бы, если бы к изображению, например, Пречистой Девы должна служить ему как модель какая-то женщина. Для него будет высшей наградой, когда его иконе после церковного посвящения, Бог уделит чудотворную силу". (Письмо к Г.И., июль 1993 года).

Эти слова только подтверждают, каким глубоко духовным был труд о. Ювеналия. Он ведь был воспитан на лучших примерах древнего национального сакрального искусства, с глубинным пониманием всестороннего глубинного характера восточной иконы:

"Можно понять или ощутить всю разницу понятий и развития между западным и восточным церковным искусством, особенно в отношении иконописи. Византийские иконы, как наши и все греческие иконы, это первые символы. Все здесь имеет свое символическое значение. Лицо святого на иконе полностью одухотворено и исключительно направлено на Бога. Малые губы, длинный нос, высокий лоб, смотрящие большие глаза словно напоминают нас. Икону характеризует вертикальность, движение вверх, к Богу. Фон иконы почти всегда золотой, потому, что золотая краска является нейтральной, и как таковая не допускает изображения пространства. Это должно означать, что в вечности не существует ни время, ни пространство. Законы перспективы, хотя и известны, но не существенны духовно в иконописи; это должно означать, что в вечности человеческие законы не имеют никакого значения". (Письмо к Г.И., июль 1993 года).

Приезд в Украину был событием для о. Ювеналия. Живя во львовском монастыре оо. Студитов, любил прогуливаться по улицам старого города, дышать воздухом своей юности, прошедших счастливых дней, проведенных в обществе "братьев по вере и кисти": "Живу еще под впечатлением моего быта в Украине, а главное, пребывания во Львове. Вспомнились времена, когда я когда-то жил в этом огороде. И вообще – прекрасная Украина, своей обильной растительностью и свежей темной зеленью приветствует человека. Если бы был немного младше, то старался бы вернуться жить в Украину". (письмо к Г.И. – август 1993 года).

Именно в один из таких дней, проведенных во Львове, он рассказал о своей жизни в Галиции в 1920-1930-х, счастливых годах обучения в художественной школе Василия Дядынюка, об общении с Митрополитом Андреем и Климентием Шептицким.

Отец Ювеналий посетил львовские музеи (Музей истории религии, фонды иконописи Национального музея – тогда в Армянском соборе), побывал в областной реставрационной мастерской, в Униве: "Я доволен и тронут был, что имел возможность через 50 лет быть во Львове и видеться с выдающимися личностями. Видеть, как они живут и работают, несмотря на то, что в прошлом пережили. Дай Бог, чтобы как-то нормировалась жизнь в Украине и пережили ту духовную и материальную развалину прошлых времен... Все думаю и молюсь за наш народ, чтобы Господь послал ему мудрых и добрых руководителей, которые смогли бы нормировать существование независимой Украины...". (письмо Г.И., ноябрь 1993 года).

Имя Ювеналия Мокрицкого навсегда вписано в историю украинского сакрального искусства, он – классик иконописи ХХ века, продолживший традицию создания высокохудожественных произведений, хранящихся в сакральных сооружениях по всему миру.

Ирина ГАХ

Zbruc.eu, 16 октября 2016 года.