Казимир, шестой сын в графской семье Ивана и Софии Шептицких, появился на свет 17 ноября 1869 года в их семейном имении в Прилбичах Львовской области. Образование получил в самых престижных европейских университетах Кракова, Мюнхена, Парижа. В свои 23 года – он уже доктор права, к тому же занимается родовыми имениями, опекуется больной матерью. В 1900 г. был избран послом в Венский парламент и кандидатом в Государственный Совет, полным членом которого стал через год. Его речь, произнесенная в 1901 г. в парламенте, имела исключительный успех. Перед ним открывалась блистательная карьера.
Однако Казимир издавна ощущал монашеское призвание и относился к этому очень серьезно. Желание "поставить себя в диспозицию Господа" (это его слова) победило, и в 44-летнем возрасте он становится монахом, избирает недавно восстановленный митрополитом Андреем монастырь Студитского устава, принимая имя святого Климентия, папы. Завершив богословские студии в Инсбруке, 28 августа 1915 г. принимает Таинство священства.
Через три года отца Климентия назначили настоятелем студитского монастыря в Скнилове, а в 1926 г. – игуменом Унивского монастыря. Вместе с митрополитом он составляет Типикон для монахов Студитского устава, активно работает над восстановлением традиционного монашества согласно учению святых Отцов. Сам ведет строгую аскетическую жизнь: дежурит в кухне, носит уголь, чем вызывает настоящий шок у львовян: "Граф... и ведро с углем". В его келье была только железная кровать, шкаф, столик и клячник, на котором молился перед Распятием. Лучше всего характеризует личность игумена Климентия его молитвенная осанка: во время молитвы он был полностью предан разговору с Богом – это было полное повиновение молитвенному предстоянию. После богослужений игумена всегда обступали крестьяне: он с каждым поговорил, расспрашивая о хозяйственных делах, давал советы. Когда приходил в приют, дети его обнимали, садились на колени.
С 1937 г. о. Климентий находится во Львове, помогает больному митрополиту в его работе. Во времена немецкой оккупации игумен Климентий руководил акцией укрывательства евреев. В 1944 г. преемник митрополита Преосвященный Иосиф Слепой именовал о. Климентия архимандритом монахов Студитского устава.
После ареста епископов УГКЦ (11 апреля 1945 г.) о. Климентий стал фактическим проводником духовенства, противившегося насильственному навязыванию православия. Отец Климентий понимал, что его ждет такая же участь, как и всех епископов, однако не убегал от преследований, а готовился их принять. В мае 1945 г. он писал своему брату Станиславу: "Трудные времена наступили – но Бог добрый и не оставит нас в беде…".
Свою крестную дорогу архимандрит Климентий начал 5 июня 1947 г., когда его арестовали в Унивской Лавре. Уже 4 июля его привезли в Киев. Все трудности тюремной жизни: ночные допросы, шантаж, устрашение, перевод с одного места на другое – архимандрит переносил как настоящий воин Христа. Заключенные, которые были вместе с отцом в камере, утверждают, что о. Климентий никогда не говорил плохо о следователях, которые его пытали. "Для меня тюремная камера – это монашеская келья. Живу так, как жил бы в монастыре. Радуюсь тому, что могу много молиться, что могу все это переносить и жертвовать себя Господу Богу… Думаю, что мы последние жертвы теперь, и что Господь все скоро изменит к лучшему. И то, может быть, в коротком времени. Только молимся, имеем доверие к Господу Богу, не сомневаемся в том, что ничего не делается без воли Божьей, и Пречистая Дева Мария и наши святые покровители помогут нам".
Узник Р. Новосад спрашивал о. Климентия, не тяжело ли ему переносить бремя режима, на что отец отвечал: единственное, что его беспокоит, это то, что нет возможности служить как положено Богу и людям, которых он оставил и в монастыре, и в деревне.
Даже в тюрьме архимандрит вел аскетично-молитвенную жизнь: сразу после подъёма молился, постился. Р. Новосад вспоминает, что однажды отец Климентий объявил т. н. говение…, просил всех молиться. "Когда закончилось следствие, я с большим сожалением расставался с незаурядным человеком ангельской доброты и душевной щедрости".
А бывший узник советских тюрем Иван Кривуцкий так описывает первую встречу с о. Климентием в Киевской тюрьме: "Высокого роста, худощавый, с длинной белой бородой, немного сутулый, с палкой. Движения медленные, спокойные, лицо и глаза приветливы. Мне напомнил святого Николая… Занял свободную кровать – первую справа от двери. Сел на краешек, сложил руки на палку, подбородок – на руки и задумался… Мы не ожидали такого преступника в нашей камере".
"Каждое утро и перед сном о. Климентий подходил к окну на расстоянии более одного метра (ближе не разрешалось), опершись руками на палку, склонял голову и шепотом молился, – вспоминает узник Кривуцкий. – В тюрьме архимандрит щедро делился скромными свертками, которые приходили от сестер-монахинь. Однажды на Пасху он получил три освященных яблока и по половине раздал всем сожителям по камере. С большим трепетом все употребили освященный подарок – так праздновали Пасху".
"Наблюдая ежедневно за поведением архимандрита, за его подлинным посвящением Богу, за непреложной преданностью вере своих предков, за любовью к своему отверженному народу, я уже тогда рассуждал себе, что такие люди должны быть зачислены в список тех многих мучеников, великомучеников, святых, которыми заполнен наш церковный календарь... Уже тогда я понимал, что имел счастье общаться со святым человеком", – вспоминает Р. Новосад.
После года следствия, почти восьмидесятилетнего старца, немощного и обессиленного болезнями, приговаривают к восьми годам заключения и отправляют во Владимирский централ в Россию. Бывшая работница централа В. Ларина вспоминает: “Был он очень высок, с бородой. Когда мы приносили еду, он всегда улыбался. И часто смотрел в окно”. Кажется, улыбка была единственным орудием для о. Климентия, чтобы проповедовать Евангелие, и то орудием лучшим для того времени. Глядя в глаза смерти, старец еще мог улыбаться.
1 мая 1951 г. в 21 час 30 мин. во Владимирской тюрьме подошла к концу земная жизнь блаженного исповедника и мученика за Христову веру. Т. н. похороны о. Климентия состоялись 3 мая в 3 часа. ночи. Тело просто бросили в заранее приготовленную яму и засыпали землей, не оставляя никаких отметок.
Сентябрь 2000 г.… Владимирское кладбище… Рядом в нескольких метрах – тюрьма. К ее стене прислонились безымянные могилы. Заросшие и неухоженные, они стоят, как полынь, по обе стороны пути. Чтобы добраться до какой-нибудь могилы, нужно приложить много усилий, отворачивая ветки и двухметровые сорняки. Здесь царит покой. Уже не слышно криков пьяных следователей, не звенят ключами часовые... Где-то тут покоятся мощи блаженного священномученика Климентия. Первые попытки обнаружить его останки оказались неудачными. Поиски продолжает организация "Владимирский некрополь". Монахи Унивской Лавры привезли из родной Украины каменный крест с памятной надписью и фотографией блаженного Климентия и поставили его у тюремной стены на месте захоронения заключенных.
